В этом двухэтажном доме проживает Мао со своей 10-летней дочерью Шарлоттой. Снаружи напоминает частный дом эпохи Регентства, да и внутреннее убранство тоже отдает старым английским стилем. Вдобавок обшарпанны обои, кое-где сорваны, на стенах много старинных часов (большинство из которых стоят), окна на втором этаже занавешены плотными красными шторами с золотой тесьмой.
Войдя в дом, вы сразу попадаете в просторный холл, где стоит фортепиано, стол с шахматами, три высоких книжных шкафа, полностью заполненных разнообразной литературой, рядом со шкафами расположился двухместный диван, посередине большой ковер. Справа от холла небольшая светлая кухня, слева - ванная комната и подъемник на второй этаж (подъемник, а не лифт, в этом старом доме невозможно держать такое чудо техники).
Проходите, не стестняйтесь, всего лишь поверните ручку, и подъемник доставит гостей на второй этаж. По левую руку от вас - комната Шарлотты. Девочка очень увлекается музыкой, помимо игры на фортепиано она занимается скрипкой и неплохо играет на флейте. Но в комнату дочери Мао вряд ли вас пустит, так что проходим мимо: чуть дальше, с правой стороны вы найдете еще одну дверь, рядом с которой стоит граммофон на маленьком круглом столике - это дверь в комнату и по совместительству кабинет хозяина. У стены, противоположной окну, расположен большой шкаф для лекарств, медицинского оборудования и прочего, врачебный стол со столешницей, маленький комод с одеждой и два книжных шкафа со стеклянными дверцами. У окна письменный стол, напоминающий скорее тот, за которым Эдгар По писал свои великолепные произведения: в многочисленных шкафчиках расставлены всякие медицинские препараты, инструменты и лекарства, вперемешку с офисными принадлежностями, а на самом столе, да и под ним куча книг и исписанных бумаг, в углу красуется человеческий череп. Справа от стола портрет Шарлотты Адамс - покойной жены хозяина.
Дом на окраине
Сообщений 1 страница 3 из 3
Поделиться122-04-2010 20:30:31
Поделиться223-04-2010 14:07:01
Мао сидел у письменного стола и выводил что-то остро наточенным карандашом в толстой тетради с листами цвета картона. Каждый свободный вечер, уложив дочь спать, он исписывал по 7-8 страниц мелким почерком. Его книга, о молодом солдате, одной из пешек кровавой войны в Сайгоне, в прошлом месяце вышла в тираж и теперь он работал над комментариями к ней. Честно говоря, Мао не рассчитывал, что книга понравится обществу и не был этому особенно рад, и все же, работа имела теперь смысл не только для него, и это только прибавляло сил и желания на продолжение. Да и деньги были всегда кстати... Не успеешь оглянуться, как Шарлотта вырастет, поступит в колледж, а потом университет. На все нужны деньги.
"...Люди, побывавшие на войне, очень немногие из них возвращаются к полноценной обыденной жизни. Нехорошо, наверное, говорить такие вещи, но даже мертвые на поле боя выглядят куда более живыми, чем мы с вами, роботы, каждый день повторяющие один и тот же маршрут, раз 30 на дню произносящие одну и ту же фразу. Каждый последующий наш день похож на предыдущий. Люди, побывавшие на войне, живут только своими военными воспоминаниями..."
Грифель карандаша шумно ерзал по бумаге, быстро стираясь, но Мао не любил писать ручками - врачебная привычка. Так меньше грязи и всегда можно подтереть ненужное ластиком...
"...Они по многу раз рассказывают свои истории, каждый раз словно по-новому. Кажется, им это никогда не надоест. Возможно, порой они даже мечтают вернуться обратно, в то время. Вам кажется это убогим? Мне - нет..."
Дверь в комнату тихо отворилась и Мао различил шорох длинной ночной рубашки дочери. Девочка украдкой заглядывала в комнату отца, вроде бы и не желая его отвлекать, и все же...
- Шарлотта, почему ты не спишь? - мягко, пожалуй мягче, чем хотел, произнес мужчина, отъезжая на кресле от стола. Девочка вошла внутрь, смещенно комкая ладонями ткань рубашки.
- Дождь мешает. Слишком громко стучит в окно... Можно я немного посижу с тобой? - у нее был очень чуткий сон, совсем как у ее покойной матери. Да чего уж там, она во всем была ее полной копией: внешность, манеры, привычки, предпочтения. Если бы Мао был суеверным, он бы пожалел, что назвал ее именем жены. Мол, судьба и все такое... Но он считал это глупостями.
Взяв девочку на руки и усадив на выступ кресла перед собой, он стал рассчесывать пальцами ее волосы.
- Конечно, дорогая...
Поделиться327-04-2010 18:51:58
...- Спишь, принцесса?..
Мао заглянул в лицо дочери. Когда дождь наконец закончился, она поддалась усталости и мгновенно провалилась в царство Морфея. Улыбнувшись, мужчина поудобнее перехватил ее на руки и двинулся в ее комнату. Шум от колес кресла был слышен только в полной тишине, но даже сейчас, казалось, они старались не шуметь... Мао знал, как тяжело Шарлотте было принять все это. Возможно даже тяжелее, чем ему. Но она никогда не задевала эту тему. Она, конечно, была счастлива, и понимала, что благодаря проведенному эксперименту Мао мог продолжать работать, а не валяться в кровати и ждать кончины. Да он и не пережил бы, если бы не мог больше заниматься делом своей жизни. Поэтому все остальное не имело смысла.
Уложив дочь в кровать и осторожно укрыв ее одеялом, он вернулся к своей работе. Но продолжать не было ни сил, ни желания, такие вещи стоит писать только в полной тишине, полностью очистив дух, и без перерывов.
Что ж, на сегодня, похоже, моя работа закончена. - Мао рассерженно кинул тетрадь в ящик стола, но сердился он на себя, а не на потревожившую его Шарлотту. - Глупый писака, стоит немного отвлечься на родную дочь, как ты ничего не можешь сделать нормально!
Только возможность случайно разбудить Шарлотту удержало Мао от неистового желания разнести все в пух и прах. А он мог. По крайней мере, будучи наедине с собой...
Надо что-нибудь почитать...
Подъехав к шкафу, он нашел глазами нужную ему книгу, но она как назло оказалась почти на самом верху. Способности анимага позволяли ему в любой момент перевоплотиться в звериную форму, что он и сделал, запрыгнул на шкаф и, поддев ее хвостом, уронил книгу на пол. Приняв человеческую форму, мужчина бережно взял ее в руки и открыл на нужной странице. Было только три вещи, на которые он мог угробить всю ночь или весь день: чтение, дочь и препарирование какого-нибудь мертвяка...